Кё проснулся рано утром, пытаясь рукой нащупать Бойца рядом, но не нашел. Посмотрев на часы, он понял, что еще рано и, притянув к себе его подушку, позволил себе еще пару часов сна.
Когда он все же выполз на кухню, его ждал вкусный завтрак и утренние обнимашки с Рюу. Бодрило лучше всякого кофе. Потом, все же пришлось съездить к знакомому доктору гитариста, выслушав все наставления и пожелания. Впрочем, ради ощущения заботы со стороны возлюбленного, парень готов был терпеть все, что угодно.
Конечно, он догадывался, как Рюу будет тяжело на фотосете и интервью. Такаги стремился постоянно быть рядом, успокаивающе гладил его коленке под столом, касался, где только мог, и когда только выдавалась возможность.
Очередное рукопожатие, его улыбка, а Ке почти ощущает исходящую дрожь.
- Как только вернемся домой, я отмою тебя, а потом целиком облапаю, - прошептал драммер Бойцу на ухо.

Драммер внимательно следил за Рюу, одновременно стараясь сделать это более незаметным, чем оно на самом деле было. Приняв его сообщение, Кё кивнул.
- Перерыв, - он поднял скрещенные руки в воздух, сообщая о временном завершении. – Продолжим, как наш дорогой солист появится, - добавил парень с улыбкой и выразительно посмотрел в сторону двери в коридор. Боец понял и без слов.
Такаги на мгновение подумал о том, явится ли Ю вообще. Сато говорил, что звонил ему и тот обещал, что приедет. Оставалось надеяться на благоразумие друга. Впрочем, мысль была прервана.
Несчастный, измученный гитарист грубо вжал Жертву в стену, требуя внимания и обнимая так крепко, что он охнул.
- Не хочешь найти более подходящее место? -   Кё ласково погладил Рюу по волосам.

Отредактировано Такаги Кёске (20.04.2012 16:38:38)

Сато-сан умел быть настойчивым. Даже когда Ю Лун выключил мобильный, тот, не найдя вокалиста там, где ему положено было находиться, не поленился и доехал до предполагаемого места проживания. Вот же было удивления у Ке, когда он, открыв дверь почти в одних трусах, увидел не работника службы доставки, а менеджера. Захлопнуть дверь перед его носом совесть не позволила, поэтому пришлось впустить. Благо Мисаки не было дома и она не стала свидетельницей пренекрасивейшего скандала чуть ли не с рукоприкладством. А Сато-сан таки полез на него с кулаками, только метил не по лицу, а благоразумно пытался дотянуться до более незаметных мест. Мужчина умел убеждать, умел быстро расставлять все точки над "ё", припоминая соответствующие пункты контракта, всех бабушек-дедушек, родителей, родственников в седьмом колене... В общем спустя два часа словесной бранной перепалки, чуть ли не драки, угроз с обеих сторон, Цербер выбил из вокалиста если не душу, то согласие приехать на интервью и фотосет. И плевать ему хотелось на то, что Ю не очень то тепло относится к новому члену группы и как бы чего не вышло. Добился и, громко хлопнув дверью, упылил по своим делам.
Ке, конечно, согласился, но вот как то опрометчиво не было оговорено время приезда. Сказал, что начинается в одиннадцать, но не сказал же, что как штык быть. Отчего ж не воспользоваться ситуацией? Мобильный по-прежнему выключен - оборвет ведь весь. Сначала вокалист едет домой, чтобы переодеться и принять душ в человеческих условиях. Открывая дверь ключом, морщится, буквально ощущая как все кардинально изменилось за время его отсутствия. Буквально все стало чужим. Морщится, быстрее идет к себе. Черные кожаные штаны, черная борцовка и куртка поверх. На шею - ожерелье из металлических бусин. Дреды - быстро перехватить в хвост. Собрался было уже выходить, как взгляд упал на ящик стола. "А почему нет? Жизнь станет легче, жить станет веселей..."
Полчаса, чтобы прийти в себя, с трудом вынырнуть из мира волшебных грез, где все фантастически - прекрасно. И просто. По пути умывается, захватывает солнцезащитные очки и пытается спрятать за ними явное доказательство своей неадекватности. Авто, бешеная скорость, студия. На парковку вруливает с такой скоростью, что машина едва успевает с визгом затормозить перед стеной. А хоть и бы и разбился... Улыбнувшись какой-то перепуганной дамочке, вальяжно, неспешно бредет к нужной студии. А куда торопиться? Времени - уйма. Тем более, что это не прямая трансляция, а всего лишь интервью. Потом "причешут" и будет все в ажуре.
Медленно идет по коридору к лифту, нужный этаж, двери раскрываются и его буквально обдает энергетикой Пары. Засунув руки в карманы, резко изменяет траекторию, хоть и знает, что чтобы попасть в студию, нужно идти к ним, а не от них. Останавливается. Улыбочка. Пружинящей походкой туда, где эти двое, где тот, кто отнял у него Кеске. Гримерка. Чуть помедлив, идет в студию, чтобы под убийственным взглядом менеджера занять место с соответствующей табличкой. Бормочет какие-то извинения не разошедшимся журналистам и, развалившись на стуле, включает мобильный. Решает заняться удалением всякого хлама ведь больше времени то на это нет.

Такаги так и застыл. «Мать твою, наркоман ты обдолбанный! Не мог удержаться что ли…» Мысли роились в его голове, словно пчелы. Нужно было срочно что-то придумать. Сейчас же. Сию секунду. И Кеске рассмеялся. Громко, широко улыбаясь, не вызывая никаких подозрений в том, что этот смех ненастоящий.
- Вот что, лапушка, называется качественным фансервисом, - выдал он, наконец, обращаясь к журналистке. - Видели бы вы свои лица!
Он почти физически почувствовал проскользнувшее разочарование этих «акул пера», которые приняли случившееся за сенсацию.
Драммер едва заметно выдохнул. Хоть бы буря миновала. Он не решался посмотреть на своего Бойца сейчас, чувствуя, как волнами хлещут его эмоции.

"Фансервис? Черта с два вам, а не фансервис! Кеске... и давно ли ты стал таким шелковым? аж смотреть тошно..." О да! Пришлось рассмеяться этому  прописному факту, превращенному в шутку. Ковырнуло. Покоребило. А что ждал? Сам то как бы вел себя, встреть своего Природника? Наверное, и думать бы забыл об этой парочке. Да, забавно он, наверное смотрелся среди них в очках - зато вспышки не так слепят и то радость. Вокалист отвернулся от Такаги и вновь развалился на стуле, скучающим взглядом обводя строчащих в блокнотиках журналюг. "Интересно, а сколько еще времени отведено на интервью... не уснуть бы."
-Ке-сан, а как вы прокомментируете свой роман с дочерью одного из влиятельных бизнесменов, г-жой Учиба? - не унимались они.
-Когда я решу жениться, вы узнаете об этом первыми. А пока что мне бы хотелось, чтобы моя личная жизнь... - он потер нос, -...продолжала оставаться именно личной, а не общественной. Чихнув, поспешил извиниться. - Прошу прощения... Встал и скрылся в уборной - на руке остались следы порошка. Наклонившись над раковиной, тупо смотрел как течет вода из крана, словно загипнотизированный. Осознание того, что хочется продолжения забвения пришло не сразу -  оно накатывало волнами, сперва неспешно, едва касаясь сознания и с каждым мигом затопляя собой, вытесняя все прочие мысли и образы, потребности  и желания. Сползает на дочиста вымытый пол, прижимаясь лбом к прохладному кафелю стены. Чьи то шаги и нет сил подняться. Апатия... Чья-то рука трясет за плечо. Нецензурная брань, до боли знакомый голос. Цербер. Встряхивает, сдирает очки, с яростью натирает лицо ледяной водой, кому-то звонит. И через пять минут вокалист уже сидит в гримерке, его лицо пытаются привести в порядок, а менеджер сыплет такими угрозами, что в любой другой ситуации волосы бы встали дыбом. А он просто устал. Устал от того, что далеко от группы, от Кеске, от любимого дела, от того, что давно не репетировал, устал от одиночества, что не ново, но по-особому остро ощущается именно сейчас.

- Прости меня, - устало выдыхает Такаги и выходит из гримерки. Он знает, что ему нужно возвратиться к Рюу, которому сейчас явно не по себе, но чувствует, что прямо сейчас ему нужна сигарета.
Он заворачивает в туалет. Лампа на потолке мигает и издает противные уху звуки, как в плохом фильме ужасов. Кё сползает по стене и закуривает. Все, что волновало Такаги, понемногу уходит, и он почти улыбается. Только все равно криво и немного горько. Солист много для него значит и по сей день. И они оба это знают. 
Боец вымотан и, кажется, немного зол, но улыбается и ведет себя приветливо и дружелюбно. Кё действительно уважает его за железную волю и выдержку. Сам он бы давно уже сорвался, если бы что-то настолько его раздражало. Тем не менее, фотосессия дается группе легко. Они мастера своего дела. Все трое знают, зачем они здесь и почему делают то, что делают. Это дает силы и помогает улыбаться, даже когда что-то и не клеится. Это, кажется, называется быть взрослыми.

"Простить?" - проносится в голове, а сам прекрасно понимает, что их с Такаги отношения совершенно ни к чему друг друга не обязывали, что они не давали друг другу клятв вечной верности и любви. Тогда отчего так больно? Наверное, просто глухая человеческая зависть - не более. Зависть к тому, что сам, похоже, сколько не старайся, обречен на одиночество, что рано или поздно придется уступить кому-то чтобы попросту не сойти с ума... от неполноценности своей жизни.
Ю Лун широко и приветливо улыбается, совершенно спокойно касается гитариста, весьма мастерски изображая дружбу и свою симпатию новому члену группы. А сам мысленно задается вопросом - а в чем тот виноват? Чем заслужил такое к себе отношение? Только тем, что волею судьбы отнял то, к чему вокалист так привык. Без сомнения, он смириться, но не сейчас. Это надо пережить, этим надо переболеть и выздороветь, иначе иммунитета не видать, иначе все пойдет под откос, а допустить это Ке не может.
Дурман почти прошел - осталась некоторая ватность и заторможенность в реакциях  и движениях, но это мелочь по сравнению с тем, что Ю мог отколоть. Кажется, Цербер скоро станет профессионалом в области наркологии.
Не успела захлопнуться дверца машины, как добродушная улыбка сползла с лица менеджера. Ке понял, что дома ждет скандал. Дорога в молчании, знакомое здание... Гитарист скрывается в своей комнате, а Кё пытается по-тихой смазать в свою. Резкий рывок за руку и оплеуха, частично задевшая лицо - только ворох косичек резко взметнулся в сторону. Пошатнулся, но, опустив взгляд в пол, промолчал. Чтож заслужил.
-Кеске, - Сато-сан обращается к драммеру, не сводя разъяренного взгляда с вокалиста. - У вас с Муном неделя отпуска, а этот, похоже соскучился по клинике. Ю Лун, в твоих же интересах быть паинькой и не бесить меня. Ке сдержанно склоняет голову в знак подчинения и скрывается за дверями своей пустой комнаты. "Надо позвонить Мисаки... чтобы не ждала..."

Кеске поднялся с пола, дошел до окна и, открыв его, выбросил в проем сигарету.
Боец смотрел на него усталым взглядом и драммер не удержался от того, чтобы обнять его. «Тяжелый выдался день». Рюу не оттолкнул его, но и энтузиазма к объятиям не проявил. Такаги вздохнул и отступил, присаживаясь на край кровати.
Ему не хотелось объяснять чужие поступки, а уж тем более свою непонятную, но все-таки самую лучшую дружбу с Ю. Рюу был для него другим. Он значил гораздо больше и не мог втискиваться в рамки друга, товарища по группе, соседа, Бойца или любовника.
Когда в комнату вошел солист, Мун ощутимо напрягся, но по мере того, как Ю говорил, черты лица гитариста становились более расслабленными. У них все будет хорошо. Контакт какой-никакой налажен, так что стерпится, сработается.
Такаги чуть улыбнулся другу, мысленно благодаря его за то, что тот пришел.